Цифровой бунт поколения Z: в Вышке исследовали миллион сообщений в непальских соцсетях
В сентябре молодежь Непала вышла на улицы, вооружившись не лозунгами партий, а чатами. Исследователи ВШЭ проанализировали миллион сообщений на сервере Discord, чтобы понять механику молодежного протеста. Эксперты обсудили, почему протестующие идентифицировали себя как поколение Z и какие уроки можно извлечь из этого опыта.
Дмитрий Земцов
Лаборатория «Молодежная политика» НИУ ВШЭ организовала семинар на тему «Протесты в Непале: роль молодежи». «Сегодня у нас необычный семинар: впервые мы глубоко погружаемся в международную проблематику и обсуждаем зарубежную молодежь» — такими словами открыл встречу проректор НИУ ВШЭ Дмитрий Земцов. Традиционно проектно-учебная лаборатория «Молодежная политика» занимается российскими проблемами, однако на этот раз внимание экспертов было приковано к Непалу. Причина — масштабные протесты, в которых решающую роль сыграли молодые люди.
На семинаре были представлены два доклада: «Протесты в Непале: причины, последствия и роль молодежи» и «Цифровой след протестов в Непале». Последний был основан на исследовании, которое провела команда Вышки на базе анализа сетевого дискурса. «На прошлом семинаре мы рассуждали о том, что концепция поколений устарела. И буквально через неделю мировая пресса заговорила о поколении Z. Мы решили проверить, что на самом деле стоит за этими событиями», — рассказал Дмитрий Земцов.
Эрнест Новинский
Специалист по Непалу младший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО Эрнест Новинский подробно разобрал историю политических протестов в этой стране. По его словам, массовые выступления стали частью политической культуры Непала еще с середины XX века. Первые протесты были организованы Непальским конгрессом и левыми силами, но после короткого периода парламентаризма власть вновь вернулась к монархии. В течение десятилетий оппозиционные партии действовали подпольно.
Ключевым рубежом стали 1990-е, когда новое «народное движение» добилось восстановления парламента. Однако стабильность так и не наступила. «Министерские кабинеты менялись с ужасающей скоростью. Политическая жизнь превратилась в постоянную чехарду», — подчеркнул докладчик. В итоге страна снова оказалась в кризисе: маоисты подняли вооруженное восстание, а король в 2005 году попытался вернуть себе власть. Это лишь ускорило падение монархии: в 2006 году в результате массовых протестов Непал стал республикой.
С тех пор прошло 17 лет, но, по словам Новинского, ожидания граждан Непала не оправдались. «Ни одна революция не привела к реформированию бюрократической системы. Старые чиновники сохранились, коррупция и фаворитизм остались нормой», — пояснил он. Три главные партии фактически монополизировали власть, формируя коалиции и разделяя посты.
Социально-экономические проблемы лишь усугубили ситуацию. Ежегодно на рынок труда выходит 500 тысяч молодых непальцев, при этом создается только около 100 тысяч рабочих мест. Остальные вынуждены искать работу за границей: в прошлом году было выдано 800 тысяч разрешений на выезд. «Правительство прямо говорило: раз работы нет, ищите ее за рубежом. Это порождает масштабную трудовую миграцию и усиливает социальное недовольство», — отметил эксперт. При этом коррупционные скандалы следуют один за другим, что подрывает доверие к власти и подталкивает молодежь к активным действиям.
Главной особенностью нынешнего протеста стало участие молодых людей, выросших в цифровую эпоху. «На улицы в Непале вышли дети тех, кто протестовал в 2006 году. Они не верят в старые политические партии», — рассказал эксперт.
По его словам, именно цифровизация придала протестам массовый характер. В 2008 году интернетом пользовались лишь 2% населения Непала, сегодня — более 55%. В крупных городах у большинства жителей есть смартфоны, и именно они стали инструментом мобилизации. «Социальные сети превратились в главный канал коммуникации. Молодежь от 18 до 34 лет оказалась в авангарде протестов», — пояснил он.
Главным открытием исследования стала роль кросс-платформенной системы мгновенного обмена сообщениями Discord. «Мировая пресса представила протест как реакцию на блокировку мессенджеров. Но за этим стоит гораздо более сложная картина. Discord стал площадкой, где обсуждалось всё — от мемов до выдвижения кандидатов на пост премьера», — пояснил Дмитрий Земцов.
Илья Яськов
Лингвист и аналитик данных, заместитель проректора НИУ ВШЭ Илья Яськов подробно рассказал, как анализировались данные: «Мы скачали миллион сообщений, 100 мегабайт текста и 300 мегабайт изображений. Вручную такой объем обработать невозможно, поэтому мы использовали искусственный интеллект. Современные технологии позволяют за считанные часы выявить основные темы и динамику событий».
Илья Яськов отметил, что Discord, изначально созданный для геймеров, оказался идеальной средой для самоорганизации. «Тематические каналы, голосовые чаты, модерация обсуждений — всё это позволило координировать сотни тысяч участников. Это уникальный пример превращения игровой платформы в политический инструмент», — пояснил он.
Первые массовые лозунги и призывы появились еще до создания Discord-сервера, их активно продвигали фейковые аккаунты с помощью генеративного контента. На раннем этапе фиксировалась волна генеративного контента — «автоматических инфлюенсеров», которые подогревали недовольство и продвигали протестные хэштеги. Это привело к выступлениям 8 сентября, которые закончились гибелью людей. Исследователи предполагают, что речь может идти о применении социальной технологии.
Участники стихийно образовавшегося сообщества Gen Z сознательно дистанцировались от партий: одним из главных требований сообщества было отсутствие каких-либо связей с существующими политическими силами. Более того, участники чата противопоставляли себя организаторам беспорядков («третья сторона» в их терминологии), официально заявляя, что не участвуют в уличном насилии и не занимаются вандализмом. Стремясь добиться политических целей, но снизить уровень насилия, протестующие с первых дней активно взаимодействовали с армией, сообщая военным об известных им случаях уличных беспорядков.
Вопреки заявлением мировых СМИ, запрет соцсетей не был триггером протестов. Он стал лишь фоном. Причиной протестов стали накопившиеся социально-политические противоречия, а триггером — гибель людей 8 сентября.
Gen Z — не политическое движение, а временно возникший субъект. Молодые люди спонтанно объединились в условиях кризиса. К 14 сентября активность чатов существенно снизилась, потому что социальная структура протеста исчерпала себя. После завершения ключевых событий структура сообщества быстро ослабла.
В отличие от прошлых протестов, нынешнее движение не имело ярко выраженного лидера. Модераторы чатов получили ситуативную популярность, но в большинстве своем не конвертировали ее в политический ресурс. Немногие исключения, например Судан Гурунг, организатор чатов в Discord, только подтверждают правило: отношение к ним у участников смешанное — от уважения до подозрительности. Интересно, что протестующие даже провели в Discord «выборы» нового правительства. Но реальных изменений это не принесло: средний возраст «новых министров» составил 60 лет, то есть смена поколений так и не произошла.
По словам экспертов, главная проблема Непала — отсутствие социальных лифтов.
«Политическая жизнь остается замкнутой. Молодежные фракции в партиях либо фиктивны, либо состоят из детей действующих политиков. Это удерживает власть в руках узкого круга семей и кланов», — пояснил Эрнест Новинский.
На сегодняшний день аналоговая политика оказалась сильнее цифровой социотехники, показало исследование. Тем не менее фигуры из протестной среды постепенно выходят в публичное пространство. Судан Гурунг уже побывал на приеме у президента, и не исключено, что он и его команда продемонстрируют политические амбиции на выборах.
Подводя итог семинара, Дмитрий Земцов отметил: «Мы стараемся строить систему доказательной молодежной политики. История Непала показывает, что игнорировать ее цифровое измерение недопустимо».
В настоящий момент исследователи ВШЭ фиксируют, что протестующие в Марокко используют инфраструктуру Discord по сценарию, аналогичному непальскому. Сервер Gen Z 212, собравший начиная с 28 сентября больше 100 тысяч пользователей, имеет структуру чатов, схожую со структурой непальского сервера, принципы модерирования также имеют ряд схожих черт. Это может говорить о формировании новой социальной технологии организации протестов.